Сезон 2021 года получился для Андрея Котенева по-настоящему прорывным. Он получил вызов в национальную сборную, выиграл с ней домашний чемпионат мира и Межконтинентальный кубок, а также стал тем футболистом, на которого всегда можно положиться в сложный момент, ведь Андрею не раз пришлось сыграть в матчах, где на отдых у него было буквально несколько минут.
Мы пообщались с игроком сборной России о прошедшем сезоне, примерах для подражания, работе в строительстве, поддержке семьи и многом другом.
— На чемпионат мира Вы поехали, что называется, "с корабля на бал". Как думаете, чем удалось убедить Михаила Викторовича взять вас в сборную?
— Ну как "с корабля на бал"? Всё же я прошёл все сборы. Поэтому для меня это был уже второй международный турнир, но первый — такого уровня. Не могу сказать чем убедил. Могу только сказать, что я очень рад, что я смог это сделать. Я отдавал все силы на каждой тренировке, старался делать всё и даже больше. Где-то, наверное, это и сработало. Я не спрашивал Михаила Викторовича почему он меня выбрал, просто был счастлив, что это произошло.
— Не обсуждали ли вы с братьями Крышановыми, что, по сути, вы их вытеснили из состава?
— Нет, мы вместе были на финальных сборах перед чемпионатом мира. Когда уже объявили состав, то мне сказали, что поговорили и с Витей, и с Колей. Но мы никогда не поднимали эту тему. Не было такого, чтобы что-то встало между нами. Выбор был за тренером, я был готов к любому исходу. Если честно, то настраивал себя, что, наверное, "нет". А когда получилось "да", то было классно. Но готовил себя к худшему.
— Когда вы поняли, что на чемпионат мира едете именно вы?
— Когда мне написал капитан "Спартака" Алексей Павленко. Он написал "Поздравляю", я спросил "с чем?". Тогда он мне сказал зайти на BSRussia, что там выложили состав. Вот тогда осознание и пришло.
— Какая была первая мысль?
— "Не может быть!". На самом деле, первой мыслью было написать жене и маме, что я всё таки попал в национальную сборную, я долго этого ждал. Уже за неделю до этого объявления в голове были мысли "ну когда же уже?". Всё время это терзало по вечерам.
— Первая тренировка на стадионе чемпионата мира. Была ли нервозность?
— Нет, на тренировке нервозности не было. Вышли в нормальном настроении. Просто головой немного крутил, смотрел на стадион, как он выглядит. Но больше хотелось как-то привыкнуть к песку и к самому стадиону именно в плане футбола. Не могу сказать, что был какой-то мандраж даже перед первой игрой с Японией. Не было такого, что я боялся чего-то или выходил с мыслями типа "лучше я отбегаю, и мяч ко мне так и не прилетит". Был уверен в себе, хотелось играть. Внутри была уверенность, что я могу и что всё получится.
— Вспомните первые минуты уже на самом чемпионате мира, когда Михаил Викторович подозвал и послал на площадку?
— Наверное, хорошо сложилось, что это была игра с Японией, в которой мы прилично вели в счёте. Я вышел, по-моему, при счёте 5:1. Так что это был самый комфортный момент именно для выхода. На моих плечах не было особой ответственности за то, что можно где-то "привезти" или ошибиться, и команда проиграет. Поэтому для моего появления это был самый благоприятный момент. Хорошо, что так сложилось... Хотя как сложилось? Все помнят первый же момент, где я с метра ударил в песок. В тот эпизоде я, наверное, перенервничал. Бежал к этому мячу с мыслями, что сейчас вобью его в сетку (смеется). Только вышел, десять секунд — и уже момент. Но не получилось, и я понял, что надо просто выдохнуть, успокоиться и делать так, как умею. И всё будет нормально.
— Следующий матч был против Испании.
— Там была невероятная история с формой, когда нам сказали переодеться, а не у всех была нужная. Андрей Новиков не мог принимать участия в этом матче. На установке Михаил Викторович объявил состав, и там в первой четвёрке был Остап Фёдоров. Приехав на стадион мы обнаружили, что мы не в той форме. Я её вообще не взял, а кого-то не было шорт. Сергей Дёмин поехал за нужной экипировкой, привёз мою форму, привёз шорты, а потом выяснилось, что Остап, больше всех меня упрекавший за то, что я не взял форму, сам оставил свои шорты. Сергею пришлось ехать второй раз, уже за шортами Остапа, но уже было поздно. И мне сказали выходить в первой четвёрке. Но мне это сказали уже после того, как прозвучал гимна, прямо перед стартовым свистком. Я подошёл к Михаилу Викторовичу и спросил "я иду?", он ответил "да, иди ты". Получилось начать очень здорово, сразу забить. Так что история с формой напрямую повлияла на мою личную футбольную историю. У меня случайно появился шанс, которым я воспользовался.
— Полуфинал со Швейцарией. Как настраивались на него, как подходили к игре?
— Настраивался как обычно. Если игра вечерняя, то я стараюсь днём больше спать, чтобы проснуться к игре. Не люблю такой период, когда просто сидишь в номере и "варишься". Больше люблю, когда до вечера поспал — и уже едешь на игру. Нет лишних мыслей, раздумий. Перед Швейцарией понимал, что нас мало, никуда не денешься. Надо выходить и выкладываться. Оно так и получилось. Не было никакого волнения. Был уверен в себе, а самое главное — чувствовал от партнёров и тренера веру в себя. Наверное, это очень помогало и стимулировало. Ну и наши трибуны, конечно. Они были просто фантастическими. При такой поддержке забываешь обо всём. Местами просто слушаешь трибуны и кайфуешь от того, что происходит.
— Какой матч на турнире получился самым сложным?
— Если морально, то, конечно, полуфинал со Швейцарией. Когда оставалось 30 секунд, то на лавке уже творилось такое... Не понимали и не верили, что такое может быть, что мы сейчас вылетим. Слёзы отчаяния, если можно так назвать. Но всё равно верили, переживали за каждый момент, но в голове уже крутилось то, что для нас этот турнир может закончиться. Ну и гол Антона Шкарина, который стал, наверное, самым главным моментом турнира для нас. Потом этот матч называли "скрытым финалом", потому что, не умаляя заслуг Японии, думаю, что Швейцария, если бы прошла в финал, обыграла бы их.
Если же говорить про сложный матч в физическом плане, то, может быть, с Испанией. Там пришлось побольше побегать. Но я ко всем играм был физически хорошо готов. Дано мне так. У всех есть свои сильные стороны, у меня — физика. Мне сложно устать. Конечно, я устаю, но всё равно я могу больше и быстрее пробежать. В таких турнирах усталость вообще чувствуешь только в номере, вечером, когда ты уже лежишь в кровати и понимаешь, что матч закончился, завтра ещё одна игра. На стадионе — только эйфория.
— Какие ещё сильные качества у себя вы бы отметили?
— Не хочу себя хвалить. Я знаю, объективно, что я быстро бегу, могу этим пользоваться. У меня нет каких-то сумасшедших бисиклет, очень крутой техники, но, видимо, у меня главное — я отдаюсь полностью на площадке, в каждом моменте. Всегда добегу, отборюсь. Наверное, это и есть моё главное качество. Всегда до конца и на полную катушку.
— Финал против Японии. Какие мысли кроме эйфории ещё были?
— Перед финалом я понимал, что вряд ли выйду. Мы просидели с Остапом всю игру, в конце уже просто попросили Михаила Викторовича, чтобы просто побывать на площадке. Получилось так, что мы встретили финальную сирену на песке. Если честно, то хотелось за те две минуты, на которые мы вышли, ещё забить. Хотелось сделать что-то полезное. В итоге, когда прозвучала сирена, то не сразу все поняли. А потом уже все навалились, начали орать, шуметь, танцевать. Кроме как счастья не было других эмоций. Счастье, радость за то, что все наши тренировки были не зря, что мы отдали силы не впустую. Смогли пройти через все матчи, где у нас было по несколько удалений, травмы, неполный состав. Это дорогого стоит, это — на всю жизнь.
— Когда вы осознали, что стали чемпионом мира?
— Наверное, я ещё не осознал, это происходит потихоньку. Начали звать на мероприятия, ездили в Серпухов, где проходил детский турнир, посвящённый 40-летию местного ФОКа. Позвали, что бы я наградил детишек, сфотографировался с ними. Осознание, наверное, больше всего приходит именно в такие моменты. Когда говорят "сегодня у нас в гостях чемпион мира и победитель Межконтинентального кубка, игрок сборной России и "Спартака"" и называют твою фамилию, то в такие моменты приходит максимальная гордость и чувство, что это и правда ты, и это классно.
— Изменило ли звание чемпиона мира вашу жизнь? Приходится ли до сих пор подрабатывать не футболом?
— Понятно, что каждый крутится как может. Главное — не отчаиваться. Где-то на Новый год я общался с мамой и женой и понимал, что, в принципе, нет ни денег, было много кредитов и других вещей, которые я уже не "вывозил". Где-то не хватало на еду даже. Но семья всегда помогала в тяжёлые моменты. Я уже хотел совсем завязать с пляжным футболом, денег не приносит, надо думать уже о семье. Ребёнку уже был год, надо думать как его кормить. Тогда мне мама сказала, чтобы я не торопился, что мы вместе потихоньку всё преодолеем и надо попробовать ещё сезон. Так получилось, что этот год стал таким решающим в моей жизни. Сейчас, после чемпионата мира, жизнь стала уже поярче. Как бы сказал Алексей Макаров, "улыбка стала шире" (смеётся).
— Получается, что мама — тот самый человек, который спас вашу футбольную карьеру?
— Ну нельзя сказать, что только мама. Мама и жена. Мама всегда поддерживает, а с женой мы многое вытерпели и прошли вместе через многое перед тем, как я добился успеха в пляжном футболе. Я уже не говорю о своей работе, а говорю о ней, когда ей приходилось и работать и быть с ребёнком, пыталась дома зарабатывать пока меня не было, пока я, как она это раньше называла, играю в "свой бесплатный футбол". Были такие времена. Сейчас, слава богу, всё более-менее наладилось. И в клубе, и вообще в жизни. Зовут и на какие-то награждения и поиграть в другие разновидности футбола. Повысилась востребованность, так скажем. Я играю в любительских лигах, и мне там пишут "ты не уходи, мы тебе побольше заплатим". Стало намного лучше. Чемпионат мира изменил жизнь и добавил красок.
— Чем приходилось зарабатывать на жизнь?
— Банально, позвали друзья. Жили с ними с соседних домах. Общались каждый день, понимали, что сейчас сложно, пандемия. Предложили, нужны были просто руки. При этом платили хорошие деньги, тяжёлый физический труд. Где-то с ребятами занимались кровельными работами, иногда приходилось на шестой этаж по 20-30 рулонов таскать по лестнице. А каждый рулон — 70 килограмм, то есть носил свой вес по лестнице по многу раз в день. А потом ещё и по крыше это всё потаскать. Было тяжело, но можно назвать это такой отложенной тренировкой. Бывало так, что я в пять утра ехал с ними, работал, а где-то в час выезжал на тренировку. К вечеру оставался вообще без сил. Хотелось прям в манеже лечь спать. Ещё другие друзья занимаются полами в офисах, кинотеатрах. С ними тоже ездил. Таскал там ковры, которые по восемь метров в длину. Умом не получалось заработать, пошёл зарабатывать силой (смеётся). Хотя я закончил аспирантуру.
— Так может быть именно такая работа и помогла развить те физические навыки?
— Эта работа больше помогла развить терпение (смеётся). Именно психологически. Было месяцев семь-восемь прямо тяжёлой жизни. Но не хочу жаловаться. У каждого бывают такие моменты. Но надо проявить себя, свою устойчивость и вырулить из сложной жизненной ситуации. Наверное, это нормально. Хорошо, что у меня получилось и воспитало во мне, так сказать, стержень. Иногда, когда вообще не было денег, думалось, что не можешь даже лишний раз в магазин зайти, купить мороженого. У нас большая семья с обеих сторон, так что помогали, но не было чувства самодостаточности. Чувствовал себя очень сильно зависящим от чего--то и кого-то. Хотелось всё бросить, но хорошо, что не бросил. Сейчас вот сижу и ярко радостно улыбаюсь.
— В этом сезоне у вас случились несколько матчей, где пришлось провести на площадке огромное количество времени. Чувствуете ли вы, что уже стали тем игроком, который может тащить команду к победе?
— Наверное, если ты — футболист, то каждому хочется в команде стать лидером. В сборной мне до лидера далеко, там достаточно людей поопытнее и мастеровитее. Есть ребята, у которых мне ещё учиться и учиться. Но, в принципе, в те моменты, когда мне приходилось много времени проводить на песке и в каких-то моментах пытаться взять игру на себя, то для меня было показательным для меня же моментом, что я могу. Я понял, что после чемпионата мира стал намного спокойнее на площадке. Не боюсь лишний раз обыграть, поднять голову. Раньше я принимал мяч, бросал его вперёд, бежал, голова постоянно внизу, несёшься куда-то, бьёшь не пойми откуда. А сейчас чувствую себя намного увереннее на площадке. Понимаю, что у меня и статус уже есть чемпиона мира, что я не должен никого бояться. Чего ещё-то надо добиться, чтобы перестать стесняться в игре тех же португальцев, испанцев, иранцев.
Так что Межконтинентальный кубок стал для меня таким показательным турниром в том плане, что я вышел на одну эмоциональную планку со всей командой. Когда это получилось, то стало гораздо легче играть, находиться в команде. Так что если говорить о том, готов ли я тащить команду на себе, то, наверное, да, готов. Но для этого надо ещё многому научиться. У того же Антона Шкарина. Он — великолепный капитан. Человеку 39 лет, а он бегает больше всех остальных и в "Спартаке" и в сборной. Вот у кого надо учиться всему. Как быть лидером, капитаном и на поле и вне его. Пока есть Антон, то я даже и не стремлюсь никуда. Делаю то, что умею.
— Кто в сборной дал вам больше всего для роста в игровом плане, в ментальном?
— Много кто. Каждый по чуть-чуть. В большей степени это, конечно, Михаил Викторович и Федя Земсков. Федя рядом еще с первых моих сезонов в пляжном футболе. Мы вместе играли в "Росиче", "Спартаке", жили вместе, и он меня, так скажем, вёл. В плане футбола он меня всегда подталкивает вперёд, подсказывает, всегда помогал во всех сложных ситуациях. И советом, и, было дело, финансово. Михаил Викторович помогает напутствиями, теми же тренировками ещё в "Спартаке", своим доверием. которое он мне оказывал. Вот эти два человека, наверное, больше всего повлияли.
Но знаю, что и Антон Шкарин немало вложил. Год он был моим тренером, и в этот год я попал в сборную, стал чемпионом мира, выиграл Межконтинентальный кубок. Наверное это о многом говорит. Антон сделал много своей незаметной работы, но мне об этом уже после чемпионата мира сказал Михаил Викторович. Тот же Сергей Дёмин, который тренировал меня в самом начале моей карьеры, а сейчас у него чемпионат мира стал тоже дебютным в качестве менеджера сборной. Много людей сделали меня тем, кто я есть. Всех хочу поблагодарить, тех кто поддерживал. Друзей, ребят, с кем я играл раньше, с кем сейчас играю. Всех, кто мне помог в этом непростом пути к чемпионату мира, к сборной, к успеху.
— А не было мысли, что Сергей Дёмин специально не взял шорты Остапа, чтобы у вас появился шанс сыграть?
— Нет, наверное. Это слишком тонко (смеётся). Там мог и не я выйти на площадку. Так что это дело случайности. Бог дал мне шанс в этот момент проявить себя.
— Вы сейчас чемпион мира, обладатель Межконтинентального кубка. Какие теперь цели и задачи?
— Хотелось бы всё повыигрывать. Очень хочется завоевать трофеи на клубном уровне. Окончательно закрепиться в сборной. Есть ещё Евролига и много турниров, в которых я не участвовал и не выигрывал. И провести как можно больше времени на песке как игрок. О своём будущем после пляжного футбола ещё даже не думал. Наверное, я бы ещё лет десять поиграл бы. Буду во всём подражать Антону Шкарину.
Это первый человек, с кем я сфотографировался в пляжном футболе. Это был 2014 год, Антон был как приглашённая звезда, игрок сборной. И это была моя первая фотография. под которой я написал "с легендой пляжного футбола". На моей странице ВКонтакте она где-то в самом низу. Сейчас Антон уже мой тренер, друг, товарищ по команде. Поэтому буду стараться равняться на него в плане спортивной жизни.