- Егор, расскажите, как попали в школу "Торпедо" и с чего вообще начали свой футбольный пусть.
- Я был спокойным ребёнком, среди сверстников ничем особенным не выделялся. Не шебутной, не задиристый, но свою склонность к спорту обозначил очень рано. Три года ходил в бассейн, за что спасибо папе, научился отлично плавать, но надоело. В семь лет отец отвёл меня в хоккейную школу, и там я долго не продержался, чувствовал, что не моё. Помог случай: на урок физкультуры пришёл тренер, мой первый тренер Николай Николаевич Севастьянов, которого, к сожалению, уже нет в живых. Он ходил по школам и набирал игроков в свою команду, отбирал подвижных координированных ребят. Наш учитель порекомендовал ему обратить на меня внимание, естественно, я этого не знал тогда. Вечером раздался звонок, отец разговаривал с ним по телефону, а потом сказал, что тренер хочет посмотреть меня, пригласил в спортивный зал. Это была секция большого футбола школы «Торпедо». Я приехал, нас было восемь человек и нам давали разные упражнения на координацию, эстафеты, работа с мячом. Из восьми человек взяли меня одного.
Я был таким счастливым, уже видел себя в команде, в составе, тренировку назначили на среду. Когда я пришёл, то увидел небольшой зал, в котором было около сорока человек. Конечно, был обескуражен и шокирован (улыбается). Многие ребята занимались не первый год, умели обращаться с мячом, а у меня ноги дрожали. Естественно, я смотрел на них, на лидеров и стремился стать таким же. Из сорока детей должно было остаться 20 человек, непосредственно команда, игроки, которые оставались в школе вплоть до выпуска. Когда я окончательно понял это, то во мне будто что-то переключилось. Я хотел работать, чтобы идти дальше, делал всё, что объяснял тренер, закладывал технические навыки и основы. И вот это день пришёл.
Помню его, как будто всё это вчера происходило. Нас всех выстроили на стадионе «Торпедо», старое поле, "резинка", мы - в кедах. Тренер вышел и стал зачитывать список, кто остается в школе, а с кем будут прощаться. Кто-то отходил вправо, кто-то - влево, наконец, очередь дошла до меня, и я услышал, что остаюсь в команде. В этот момент я понял простую истину: если хочешь идти вперёд, нужно много работать, и тогда всё получится.
- Уже тогда появилась цель стать профессиональным футболистом?
- Нет, она стала появляться позже, когда нас приглашали на матчи основного состава, мы часто ездили в спортивный лагерь на своеобразные сборы, где сидели по два месяца. Там был Валентин Иванов и весь основной состав, мы все были перед их глазами, а сами могли брать с этих игроков пример. Это было настоящее "Торпедо", а сейчас одно название осталось.
- Что было после окончания школы «Торпедо»?
- Наш выпуск был действительно сильным, мы три раза становились чемпионами Москвы, выиграли Кубок столицы, пять человек из нашей команды попали в сборную Москвы, а для школы это неплохой показатель. В 16 лет я впервые стал чемпионом России по большому футболу среди юношей. Через годы был выпуск и нужно было «хлопнуть дверью», доказать, что десять лет в школе не прошли даром. Мы понимали, что победа в чемпионате Москвы станет тем самым хлопком, и выиграли турнир, наглядно показав, что не зря всё это время ели свой хлеб. Затем пошли споры между старым "Торпедо" и "Торпедо-Лужники", началась делёжка бизнеса и имущества, наверху пытались разобраться, кому что достанется. В итоге образовалась команда «Торпедо-ЗИЛ», куда перешёл торпедовский костяк, человек 12. Из молодёжи сделали вторую команду, которая участвовала в первенстве КФК. Тогда ещё Роман Абрамович создал свою первую команду - «Спартак Чукотка», мы с ней боролись за первое место в нашем дивизионе. В "Торпедо-ЗИЛ" я провёл полтора года, после чего поступило предложение от «Торпедо-Лужники». Я долго раздумывал над этим предложением, но всё-таки принял его, потому что понимал: «ЗИЛ» - команда второго дивизиона, а «Лужники» - Премьер-Лига, хотя и дубль. Конечно, мне хотелось бы поиграть в клубе, в котором я вырос, который меня воспитал, а остаться в нём было бы и вовсе идеальным вариантом. Два года я провёл, как на качелях: вроде и тренировался частенько с основой, но играл всё равно за дубль. Затем по объективным причинам из 8 нападающих нужно было оставить 6, я в их число не попал. Мне сделали предложение поиграть во втором дивизионе, я понял, что особых вариантов у меня не было, потому что дубль я перерос.
Вариант был неплохой – «Спартак Щёлково» – это областная команда. За не имением лучшего, я согласился. Коллектив был не особо выдающихся футболистов: ветераны, молодые игроки, но мы, заняв третье место, показали, что с маленьким бюджетом можно решать серьёзные задачи. При этом я стал вторым в бомбардирской гонке, забив 16 мячей за сезон. На следующий год команда практически не поменялась. По итогам первого круга я забил восемь мячей и получил приглашение из тульского "Арсенала". Команда играла во втором дивизионе и в этом году серьёзных задач решать не собиралась, но я знал, что к следующему сезону они собираются выходить в первый дивизион. Без сомнения, это была ещё одна ступенька вверх. Мне опять пришлось выбирать – уехать в Тулии или остаться, я выбрал первое и не прогадал. В следующем сезоне мы успешно вышли в первый дивизион, со мной продлили контракт ещё на год, и через полгода клуб благополучно обанкротился.
- За тульский «Арсенал» вы забили 12 голов, один из которых стал 800-м в истории клуба.
- Да, было такое (улыбается). Об этом я узнал позже, когда подняли статистику и объявили, что именно я стал автором 800-го гола. Приятно, какой-никакой, а свой след в истории клуба оставил. Я знаю, что тульская пресса очень часто пишет обо мне: экс-арсеналец выиграл в пляжном футболе то-то и то-то. Я всегда с удовольствием даю интервью тульским журналистам и знаю, что они пристально следят не только за моими выступлениями и успехами, но и за сборной. И это вдвойне приятно.
- Дальше был «Титан»?
- «Титан» был всего полгода. Было такое время, когда эта команда считалась фарм-клубом московского «Локомотива». Моя супруга тогда собиралась рожать, поэтому мне необходимо было находиться в Москве. Были различные варианты, но все из числа – просто поиграть за деньги какое-то время. Подобные варианты меня не могли устроить на все сто процентов, потому что всегда нужно ставить перед собой цель и идти к ней.
- В этот момент вы и решили закончить карьеру футболиста?
- Не то чтобы закончить. Как-то всё органично получилось, перетекло из одного состояния в другое. У меня в жизни часто так – в нужный момент появляются варианты. Когда я играл за «Титан», был знаком с Николаем Николаевичем Писаревым. Мы часто пересекались на турнирах, на двусторонних любительских играх, по большей части совершенно случайно.
- А как вы познакомились с Писаревым?
- Да просто начали общаться, в какой момент, уже не вспомню.
Потом прошли мои полгода в «Титане», и этой же зимой 2005 года Писарев
предложил мне попробовать пляжный футбол. Он сказал: есть такая штука – футбол
на песке, попробуй. Я не понимал, что это, как вообще можно играть на песке. Ладно,
мини-футбол, но что такое пляжка… В итоге Николай Николаевич уговорил меня
съездить на сборы, всего на неделю. Сказал: один турнир – посмотришь, нет,
значит, нет. Ты всё равно ничего не делаешь. Поехали на сбор в Севастополь. Как
помню, сидел в номере и читал правила: вратарю два раза отдавать нельзя, как
аут вводится, что такое
В 2005 году мы играли на домашнем Кубке Европы в помещениях. Первый матч, в четвертьфинале, мы проводили с командой Бельгии, и выиграли с большим трудом – 2:1. А вот следующий поединок стал настоящей феерией сборной России. Мы умудрились обыграть не кого-нибудь, а самих португальцев, на тот момент выигрывавших этот трофей пять раз из шести возможных - 5:3, и вышли в финал. Там нас ждали швейцарцы, команда у них лет пять уже играла почти в одном составе. Победить не удалось, но проиграли с минимальным счётом – 3:4. Обидно было, что не смогли стать первыми, но сама организация турнира у нас вызвала небольшой приятный шок. Пиар был отличный, пригласили звёзд – Карпина, Мостового, сборная Франции приехала под руководством Эрика Кантона. Пляжный футбол был новым, "нулевым" продуктом, который только-только выводили на российский рынок и, естественно, старались сделать его вкуснее. 8000 человек в "Лужниках", во дворце спорта, который находится далеко от метро, платные билеты по 50 рублей, продаваемые перекупщиками за 300, и люди, покупающие эти билеты и посредине зимы идущие смотреть пляжный футбол – это было непривычно и удивительно.
- В 2007 году вы участвовали в Матче звёзд, организованным Эриком Кантона. Что это был за матч и как вы получили приглашение?
- Это был благотворительный турнир, созданный самим Эриком. Под этот турнир он собирал команду звёзд Европы. В 2007 году мы вышли на чемпионат мира и только начинали набирать обороты, как получили приглашение. Он взял всю нашу четвёрку: Шкарин, Макаров, Леонов, Шайков. Заняли мы там первое место, для меня это был приятный вызов, приятно сразу попасть в такую компанию звёзд пляжного футбола, почувствовать всю эту атмосферу, тем более получить вызов от Кантона, всё-таки не каждый день такое случается. Наверное, тогда Эрик увидел в нас тех людей, которые дальше будут двигать сборную России вперед. Сегодня таких как мы гораздо больше, не только наша четвёрка (смеётся).
- В преддверии Таити не устаем вспоминать чемпионат мира-2011. Вы вошли в историю этого чемпионата как футболист, «распечатавший» бразильские ворота в финальном матче.
- Чемпионат мира - это отдельная история, турнир с особенной атмосферой, все спортсмены говорят об этом, и это действительно так. 2011 год постепенно становился для меня абсолютно золотым: чемпионат и Кубок страны, этапы Евролиги и Суперфинал. Мы сами понимали, что опыт есть, победы на разных турнирах тоже имеются, но серьёзно думать о том, что обязательно должны выиграть чемпионат мира мы не могли. Основная цель – преодолеть четвертьфинальный рубеж, дважды ставший для нас камнем преткновения на предыдущих турнирах. За день до этого самого четвертьфинала – с Мексикой, случилось трагическое событие, разбилась хоккейная команда «Локомотив». У меня в этой команде погиб хороший знакомый, второй тренер Александр Карповцев. Так что с одной стороны важнейший матч, с другой – мысли о гибели Саши, не покидавшие голову. Я отлично помню, как в 1996 году он, чемпион мира по хоккею, подарил мне фотографию с надписью: «От чемпиона мира будущему чемпиону мира». У меня это фото до сих пор дома. И вот четвертьфинал, заколдованный для нас этап плей-офф, мы стоим в чёрных повязках, а я думаю не о том, как играть, а только о катастрофе, и эта фотография перед лицом.
Всё это я уже потом рассказал ребятам, после четверть финала. В итоге, мы выиграли у Мексики, впервые в истории пробились в полуфинал. И вот тогда уже я понял - всё равно, кто у нас будет завтра, дайте любого. Всё равно победим. Мы были по-спортивному злые, но при этом уверенные, спокойные, без единой мысли о возможности осечки. Я и по сей день то состояние не могу объяснить. Перед матчем с Бразилией у всех горели глаза, были готовы к любой установке. Михаил Лихачёв понял это и пошёл на риск. Понимая, что физически мы отлично готовы и нам было реально без разницы, с кем играть, он попросил нас играть один в один с каждым, по всей площадке. Не давать сопернику дышать, "вкатывать" бразильцев в песок. Мы вышли и "задавили" их, полностью выполнив тренерскую установку. Это был просто сумасшедший финал, вряд ли хоть что-то подобное было раньше.
- А дальше поздравления, поздравления…
- Я помню, после финала добрался до телефона, а он "висит". Не смог справиться со всеми звонками, сообщениями. Я пытался что-то открыть, прочитать, а он не успевает переваривать информацию по "входящим" (смеётся). 2011 год всегда приятно вспоминать, он получился для нас невероятно удачным.
- Какой ещё год считаете для себя особенным?
- 2001. Я тогда полетел один на отдых в Египет. Так всегда получалось, что сезон заканчивался, а лететь было не с кем. Приезжаю туда и встречаю толпу футболистов из других команд, нормальная ситуация (смеётся). Через пару дней я со своим новым другом, с которым познакомился уже в отеле, решил съездить в город. Выходим и видим, что две девушки садятся в такси, собираясь в том же направлении, что и мы. Вчетвером-то дешевле, решили ехать вместе. В дороге разговорились, потом и вечер провели вместе в центре города, гуляли, разговаривали. Через несколько лет одна из этих девушек стала моей женой (смеётся).
- Как делали Елене предложение?
- На самом деле, никак. Всё получилось само собой, романтика своеобразная у нас была. Полгода после Египта мы встречались, общались, переписывались, я приезжал в гости, ходили в кафе, потом начали жить вместе. Через какое-то время расписались. Решили, что свадьбу нет смысла играть, потому что у нас в квартире ремонт шёл, тратиться на всякие торжества, собирать родственников не было смысла. Поехали в ЗАГС, попросили записать нас на ближайшую дату. Там спросили, будем ли мы думать месяц? А что было думать, мы уже давно всё придумали. Какую музыку хотите, говорят? Отвечаю им: "да я цветы подарю и сам сыграю. Вы нас только распишите, дел много" (смеётся).
После росписи вышли, сели машину, доехали до ювелирного магазина на Щёлковской, купили самые простые кольца и надели их на пальцы друг другу. Ну а дальше – в свадебное путешествие, на строительный рынок (смеётся).
- У каждой девочки есть мечта – свадебное платье, принц, белый конь. Неужели Лена никогда не укоряла своего принца в том, что платье ей так и не довелось надеть?
- Она спокойно к этому относится. Иногда, конечно, говорит об этом, в шутку, но тогда это был наш общий, осознанный выбор. Можно понять романтичных людей, которые витают в облаках и не представляют себя без белого платья, но мы другие, мы реалистично смотрим на жизнь.
- И реалии жизни приготовили вам рождение сына Михаила.
- Да, Миша родился точно в годовщину нашего знакомства – 24 ноября 2004 года. И по времени в 23.36. Мы специально стали высчитывать и поняли, что именно в это время мы и познакомились (улыбается). И таких чудесных совпадений в нашей жизни было много. В такие моменты понимаешь, что все случайности не случайны.
- А почему Миша?
- Потому что 21 ноября по святцам самый крупный праздник - Архангела Михаила. Да и первоначально склонялись к этому имени, у меня в роду почти все либо Егоры и Егоровичи, либо Михаилы и Михайловичи: я – Егор Михайлович, сын – Михаил Егорович, мой отец – Михаил Григорьевич. Мой дед – Михаил, бабушка – Екатерина Егоровна. А меня назвали в честь моего прадеда по маминой линии Егора Михайловича.
- Хотели бы, чтобы сын стал профессиональным спортсменом?
- Сам выберет, давить на него не собираюсь. Вообще не люблю загадывать наперед. Сейчас я вижу, что он растёт, год от года у него меняются интересы. Это жизнь, у всех она разная, мы с Леной можем только помогать ему идти дальше.
- Михаил перешёл уже в третий класс. Чем сын занимается кроме школы?
- После школы у него плавание, сейчас баскетболом пробует заниматься. В школе есть специальная программа «Баскетбол в школы», приходят тренеры, преподают. Плавание ему по душе, по крайней мере, прогресс очевиден. И мой Мишка играет в футбол, когда папа дома или во дворе с ребятами.
Ещё он интересуется авиацией. Он собирает самолёты, понимает, на каких моделях я летаю, какие из них он собирает. Не пластиковые детские самолётики, а железные моделированные самолёты, уменьшенные копии настоящих. Он знает о самолёте всё, ориентируется в авиакомпаниях, точно понимает какой из самолётов дальнемагистральный, какой летает на средние расстояния, на короткие. Вот об этом он у меня спрашивает регулярно. И в каком аэропорту я был, и как он называется. Я не думаю, что его будущее как-то будет связано с авиацией, но у него есть какая-то страсть к самолётам, это факт. С удовольствием играет в авиасимуляторы. В играх на английском языке разбирается, как открываются закрылки, как работают элероны, как самолёт поворачивает, как правильно заходить на посадку и на какой высоте выпускать шасси.
Я сам в детстве любил технику, особенно поезда. Мы теперь и шутим: дедушка работал на железнодорожном вокзале, клал рельсы, мне нравились поезда, и сейчас играю в «Локомотиве» (смеётся). Шутка, конечно, но в каждой шутке есть доля шутки. И когда оглядываешься назад, выстраиваешь линию, то задаешься вопросом, а может и правда какие-то аналогии нужно проводить и с увлечением Мишки? Сейчас, если получится, то запишем его в «Дом пионеров», в кружок авиамоделирования. Он сам-то уже сейчас двумя руками «за». Спрашивает: а мы будем там аэробусы собирать? (смеётся).
- В этом учебном году сын Ильи Леонова Арсений пошёл в ту же школу, куда ходит Михаил. Он не удивился, что Арсения взяли сразу же во второй класс?
- Мы долго ему не говорили, ждали момента, когда Арсения внесут в список. Когда мы ему сообщали, он сказал: "Да вы что? Не может быть" (смеётся). Но в школе все приятно удивлены, что у них будут учиться два сына чемпионов мира (улыбается). Второго сентября мы с Ильей ходили на линейку, нам дали ответственное задание – пострелять в хлопушки (смеётся). Шарики, мыльные пузыри, хлопушки – праздник удался и для пап и для детей (смеётся).
- Вы с Ильёй и на песок, и в школу и на шашлык вместе?
- Точно (смеётся). Любим пообщаться за городом, отключиться от футбола, отдохнуть.
- А кто заведует шашлычком?
- Это моя тема.
- Тогда рецепт шашлыка "от Ягра" в студию.
- Однажды мы приехали в гости, привезли уже готовое маринованное мясо в банках, стали заниматься его приготовлением. Среди гостей был грузин, он спросил: "А что вы пытаетесь сделать из шашлыка? Вы хотите есть мясо или маринад? Если вы хотите есть мясо, то нужно делать его без всяческих добавок, просто добавив репчатый лук, и через 3 часа можно приступать к жарке". С тех пор таким простым, но самым верным рецептом мы и пользуемся, главное – купить хорошую шейку.