Ураганный ветер и ужасный проливной дождь не помешали сборным России и Италии показать настоящий пляжный футбол в полуфинале чемпионата мира. Лидер менялся трижды, но в итоге в овертайме победу одержала команда Италии - 8:7.
Игрок сборной России Кирилл Романов в интервью BSRussia объяснил, почему команда долго не выходила из раздевалки, прокомментировал пенальти на Папоротном, а также признался, что будет трудно настроиться на матч за третье место.
- Кирилл, в чём вы видите основные причины поражения?
- Случилось именно то, о чём мы говорили перед матчем. Мы разбирали игру их лидеров, понимали, что нельзя фолить, но наступили на эти грабли. По ходу матча мы допустили много дурацких ошибок. Такие ошибки просто непозволительны в полуфинале чемпионата мира. Вот это всё вкупе и дало такой результат.
- Как момент с назначением решающего пенальти выглядел изнутри, с поля?
- Думаю, если бы совсем ничего не было, Артур не покинул бы поле так спокойно. Основания для назначения были. Хотя судьи секунд десять думали, прежде чем поставить пенальти. Увы и ах, что теперь говорить. Конечно, обидно так пропускать в дополнительное время.
- Сегодня была какая-то нереальная погода, штормовой ветер.
- Наверное, погода решила именно на нас всё попробовать. И в самый жаркий день мы играли, и в шторм с дождём. Свои коррективы погода внесла, но Италии это не помешало. Да, непросто было и тем, и другим. Счёт на табло.
- Сложно будет забыть это поражение и побороться за медали чемпионата мира?
- Пока внутри полное опустошение, тишина. Но нам предстоит заключительная игра сезона. Завершить её на мажорной ноте было бы приятно. Нужно победой постараться извиниться перед нашими болельщиками, что не оправдали их надежд.
- Что сказал Михаил Лихачёв в раздевалке?
- В раздевалке вообще никто ничего не говорил. Просто тишина была, каждый переживал это поражение внутри себя.
- Чем был обусловлен выход Земскова в качестве вратаря?
- Это была игра ва-банк. Нам нужно было действовать как-то нестандартно, чем-то шокировать соперника. В принципе, это получилось, Фёдор же опасно пробил. Но сегодня, видимо, был не наш день.